Сегодня у меня Праздник. Ребенок пошел в садик. Он плакал и тянул худенькие ручки, одновременно размазывая капли слез по несчастному личику. Ага. Щас. Побасил, конечно, а потом тюленем утопал в столовую на завтрак. Не оглядываясь на предательницу. То есть на меня. Как будто мы с ним не тренировались как на Олимпиаду. Детские площадки в каждом Торговом Центре не остались обойденными и неописанными. Знак у него фирменный такой — расписывается лужей.
От греха сегодня натянула на его нижние толстые щеки подгузник. Затем в почасовые детские садики мы ходили. Там роскошно, но спать не дадут и есть тоже. Только питье. А зачем нам пить без еды? Жидкость — вообще баловство. Соки там, компоты, морсы и чай разве могут сравниться с кашей в любом исполнении? С супом, который сварит кто-угодно из чего-угодно. У всех дети как дети. Не едят, капризничают, выменивают обещание съесть котлетку на конфетку. А мы? Покажите-ка нам котлету. Ага, надо было руку быстрее отдергивать. Бедные его будущие жены. Бедные любовницы. У него же одно на уме — пожрать.
Мы и машинки кормим. И вагончики по железной дороге доставляют не уголь или что там обычно они возят, а воображаемые коробки с провизией. Я, убегая, выкрикнула в столовую: «Дайте ему добавки!» В спину мне кричали с удивлением: «Вы что, разрешаете?!» Да! Я настаиваю на этом, чтобы по дороге из сада домой не слушать голодные вопли с требованиями купить вон то (в Хачапурной или Шашлычной, курицу-гриль и другую уличную гадость). Боже, как хочется есть. Я профессионально ввинтилась в троллейбус. Толстый штопор представляете? В виде Пизанской башни. Потому что стоять-то я стою, но падаю. Упасть не дадут, поэтому стою. «Я в Пизе. Я в Пизе» (чаще всего я в ней). За окном хорошая погода (закройте, сволочи, форточку). Замечательные запахи (сдохну от перегара с задней площадки). Итальянская речь вперемешку с щебетанием туристов (маргинал с люмпеном где-то в районе моей подмышки общаются между собой о прекрасном — похмелье).
Так, куда я еду? Еду куда? не проехала ли? На собеседование. Я с людьми на недетские темы общалась…вчера! С кассиршей перетерли кости директору супермаркета, который внедряет новый бизнес-план: на ценнике одна цена, на кассе другая, в ходе расследования (я умница) выясняется, что есть цена третья, ниже двух предыдущих. Гад какой. Зачем мне работа? Для чего пачкать Трудовую и не платить налоги? Прекрасно же знаю, что в садик без болезней не ходят. Максимум через неделю Мой заболеет и мне придется с ним сидеть, дальше — больше, больше — длиннее… За месяц я буду работать на работе недели две. Но за вынужденные отгулы меня уволят еще раньше. Ну вот. «А есть кому сидеть с ребенком, если он заболеет?»
Сделала страшные глаза и очень честные, ответила, что очередь выстроится из родственников и друзей. Прямо передерутся. А на самом деле… На самом этом деле все они не отвечают на мои звонки и лают собакой у двери «Никого нет дома!» с тех прямо пор, как я стала счастливой матерью. Я им зачем звоню? Правильно, с ребенком посидеть и денег в долг! А что, могут быть другие варианты? Ну, в принципе, могу пригласить на прогулку. Гулять в компании моего ребенка — это же тот еще кайф. Домой приползешь с искореженной психикой. Как-то к нам в парке подошла съемочная группа, то-сё, а что бы вам сейчас хотелось? Типа счастливая мама с ребенком, солнышко светит, бойцовские собаки без намордников и поводков радостно присматривают себе жертв, кустики зеленеют и всё такое позитивное. Сказала глядя в дуло камеры, что хочу сдохнуть. Прямо сейчас. Вообще-то, они меня поняли, потому что мой ребеночек, подтверждая мои слова, выдернул свою руку из моей и понесся к луже, а потом и по ней. Мимо шли люди… Я сделала вид, что ребенок сирота.
Вообще-то, он был очень к этому близок. Вечером так ждала сюжет, так ждала. Показали парк, людей, которые отвечали, что прямо сейчас они все счастливы, если бы только не ипотека, а хочется им мороженое и секса, но они пойдут и купят сейчас. Потому что их спросили и они поняли, что хотят. Не знаю, где они собирались покупать мороженое, там поблизости ничего такого, кроме кустов, нет. А меня вырезали. Всю. Прямо с почками и честным ответом. Прямо на ходу вывалилась из транспорта. И рванула. Рванула к пальто. Столько раз пробегала мимо с коляской и без, но с ребенком. Или просто неслась мимо. Пальто. 52 размер. Поэтому его так хорошо видно даже из автобуса. Знающая продавщица оценила меня на 46-й. Но налез только 42. Где у нее глаза? У нее должен быть профессионально выверенное око зрения за такие деньги. Нет, ну нормально сообщать покупательнице, что у нее размер слоненка, когда та сидит, лежит и бегает на диете целый месяц как раз со страшной цифры 46? Это в 46 лет жизнь продолжается, а на размере может и закончиться. Личная жизнь, да. Потому что:
-чувствуешь себя неуверенно
-мнишь себя нестройной
-непохожей на подиумных вешалок
-жирной ты себя чувствуешь и все дела.
Отложили пальто. Дали подумать. Дали вспомнить, где у меня деньги. Я теперь понимаю людей, которые не вписывают в паспорт детей. Очень предусмотрительно при приеме на работу: детей нет, никто не заболеет, разве что сам скопытишься от этого графика. План следующий: покупаем пальто любым способом. Потом, в нем, вся красивая получаешь работу, которую ты бы никогда не получила потому что ходишь в том, в чем ты сейчас ходишь.
Займите мне до будущей получки, пожалуйста.
